Лесопромышленный Клондайк

В Крамфорс я приехал после обстоятельных бесед в губернском управлении и в губернском комитете по вопросам рынка, труда, где мне подробно объяснили суть одаленских проблем. И все же я спросил Эрикссона, почему закрывается фабрика.

— Говорят, низкая деловая активность, пожал плечами Ивар.

Из этой «низкой деловой активности» Одален не вылезает десятилетиями. Да и что в этом удивительного, если как промышленный район Одален сложился и вырос на основе спекулятивной горячки в торговле лесом, охватившей Швецию в конце XIX века. Дельцы ринулись сюда, как в Клондайк. Но Клондайк не состоялся. Лесопромышленники из Канады и Финляндии оказались несокрушимыми, и Одален перешел в разряд районов, пораженных постоянной депрессией. Нынешний спад иные объясняют не только конъюнктурой, но и боязнью предпринимателей вкладывать капиталы в районе с таким бурным прошлым. Как бы там ни было, но почти каждый финансовый год Одален сводит с дефицитом — платежного баланса, производства, занятости и даже населения. Демографическая статистика показывает не только уменьшение населения. Налицо и другие признаки застоя: сокращение рождаемости, рост числа стариков. В Крамфорсе, например, городе с 12-тысячным населением, каждый пятый житель пенсионер.

При всей исключительности своего положения Одален не единичное явление в Швеции. Глубокой и длительной депрессией охвачены все три огромные по территории северные губернии, размеры которых под стать иному европейскому государству. Да и в Средней и Южной Швеции есть области со многими признаками одаленского застоя — например, губерния Эльвсборг. Не случайно социал-демократическое правительство, обеспокоенное этим экономическим процессом, еще в 1964 году провело через риксдаг специальное законодательство о помощи депрессивным районам, получившее название «политики локализации».